Весь путь Вэл помнил, как в тумане. Однако смысл отчетных записей прояснился: Терра – это планета, а портал… что-то типа прохода между ней и Ашанне. Он полностью доверился Ману и слепо следовал за ним, до конца не понимая, что же он здесь будет делать. Догадываясь, что парень вытащил его из лап сильной Организации, которая непременно заставила бы его трудиться на благо обществу, лишив самого главного- возможности принадлежать самому себе, гений смутно ощущал что-то похожее на благодарность. Будучи по природе единоличником, Лайт предпочел бы быть в полном одиночестве, чем в толпе себе подобных, к тому же, одержимых одними политическими идеями.
Прощальный жест Ману Вэл воспринял абсолютно хладнокровно, он словно утратил способность задумываться о завтрашнем дне. Впереди маячил зеленый массив. -Лес,- вспыхнуло в голове,- мне надо в лес.- К несчастью лес оказался окультуренным парком, немного похожий на взлелеянные клочки природы ашаннских городов. Гений обессилено опустился на первую попавшуюся скамейку и осмотрелся… На Терре было холоднее, зато воздух был чист и свеж. Более всего мужчину поразило пронзительно- синее небо. Люди практически ничем не отличались от ашанн, и Вэл не чувствовал в них ничего подозрительного. В отличие от природы его родины, где каждый куст мог брызнуть на тебя кислотой и тут же переварить, а о животном  мире  было даже страшно подумать, здесь было безопасно. Ветер шелестел листвой; люди неторопливо брели туда - сюда, искоса поглядывая на странного измученного мужчину; какое-то маленькое черно-белое животное прошествовало мимо, важно задрав пушистый хвост- все это олицетворяло для Лайта покой. Он откинулся на спинку деревянной скамьи, чувствуя, как мнется засунутый под пиджак украденный отчет. На него навалилась невероятная усталость, будто мозг, поняв, что телу больше не грозит опасность, вот-вот собирался отключиться. Вэл обвел помутневшими глазами пространство вокруг себя и завалился боком на скамью.

-Ты должен быть всегда настороже, сын!- воспитывал его отец. – Никому нельзя доверять!- Лайт старший приблизился, замахнулся и хлопнул сына по щеке, парень хотел увернуться, но не мог пошевелиться. Следующий хлопок погрузил его в мутный тягучий водоворот, который неумолимо засасывал на дно. Когда ноги коснулись дна, дышать стало легче; мрак перед глазами светлел. Вэл улавливал незнакомую речь, и кто-то действительно хлопал его по щекам. Лайт открыл мутные глаза, обвел непонимающим взглядом коленопреклоненного мужчину, недовольного старика… Физический дискомфорт снова вернулся, стоило только открыть глаза. Он хотел есть, пить и спать, и его по-прежнему мутило. Взгляд вернулся на молодого человека, внимательный и оценивающий, словно пристальное разглядывание возвращало парню сознание. Мгновенное озарение памятью: Ашанне, Ману, Кэв, портал, Терра- чужая незнакомая планета.
- Господи, Господи,- дошло, наконец, до незадачливого межпланетного путешественника; паника отразилась в его глазах,- что же теперь делать, как вернуться?
Молодой мужчина, по- видимому, был настолько же добр, насколько красив, раз бросился приводить в чувство незнакомца.
– О, если все аборигены столь же хороши, то Терра мне уже нравится.
Если мозг иногда и отключался у Лайта, то эстетическая потенция – никогда. Вэл нашел в себе силы улыбнуться нежданному спасителю. Пах он хорошо: здоровым телом, спокойствием и уверенностью… - Если бы я был женщиной, то тут же захотел от него ребенка.- Гений снова мило улыбнулся, как будто действительно мог заполучить этого мужчину на роль отца.
– Меня зовут Вэл, ты невообразимо красив, а ты кто?
Голос его был тих и измучен, но глаза светились симпатией, а бледное лицо выражало межгалактический призыв: SOS!  Лайт понимал, что молодой человек его не поймет, как и он не понимал его. Поэтому, выразительно ткнув себя указательным пальцем в грудь, произнес:- Вэл, - и вопросительно посмотрел на него, борясь с желанием снова закрыть глаза и отключиться. Видя его благожелательность, гений решил не пользоваться феромонами, он и так израсходовал много сил.

Язык, на котором говорил незнакомец, был мелодичен . Повторив  выразительную пантомиму Вэла, мужчина представился, и гений его понял.
-Регис…- повторил он за ним, ослепительно улыбаясь, едва удерживая себя, чтобы не начать процедуру взаимного тыкания друг в друга в стиле «Робинзон- Пятница». Поэтому Лайт просто кивнул. Регис явно был старше, чем Вэлу показалось на первый взгляд, пожалуй, старше его самого. Парень чувствовал его беспокойство, а вопросительные нотки в его голосе подсказывали, что он интересуется его самочувствием. «Хм, бывало и лучше…» Понимая, что речевое общение бесполезно, Вэл пожал плечами, и, выставив вперед ладонь, покачал ею неопределенно, что должно было означать: «так себе». Лайт никогда не врал, никогда не пытался преуменьшить или преувеличить существующие проблемы; сейчас более всего он хотел пить, но не знал, как об этом сказать. Раздумывая над выполнением поставленной задачи, он поморщился, облизал сухие губы и так же сухо сглотнул. 
- Я много бы чего хотел от тебя,- со свойственной ему наглой прямотой заявил Лайт, зная, что его все равно не понимают,- но сейчас я хочу одного, чтобы ты меня понимал.
Вэл не знал людей и их возможностей; он мог с помощью запахов передать свое состояние, но как их воспримет этот человек? То, что он устал, было видно невооруженным взглядом. Единственное, что гений знал наверняка- нельзя прерывать диалог, поняв, что он, Вэл, в порядке, Регис может уйти своей дорогой. Вэл накрыл ладонью его руку, то ли пытаясь удержать, то ли показывая свое доверие, и тут его озарило. Вытащив из-за спины измятый отчет, он расправил его на коленях, благодаря Бога, что текст идет только с одной стороны, и, выудив из кармана пиджака огрызок карандаша, начал быстро чертить. Он  нарисовал солнечную систему, пометил галочкой третью планету от солнца, подумав, пририсовал два спутника- Фавна и Менаду. Рядом набросал карту, обозначив в два материка и крупные острова. К сожалению, его художественные способности были ограничены, поэтому  для убедительности гений подписал рисунок «Ашанне» и весьма довольный собой посмотрел на Региса. Он снова потыкал себя в грудь пальцем, затем в свои каракули и сказал:
- Ашанне. Я с Ашанне.

Краем глаза Вэл видел, что мужчина достал из глубин своей сумки бутылку, явно с питьевой водой. И прозвучало первое слово, которое гений понял, ему предлагали пить. Вода оказалась слегка солоноватой, но парню понравилась, и он практически осушил всю бутылку. Утолив жажду, парень ожил и повеселел. Бледность сошла, щеки порозовели, а губы приобрели природную яркость. Вэл и сам чувствовал, как быстро восстанавливаются его силы.
- Что непохоже?- Вэл посмотрел на свой рисунок, улыбаясь,- ну да, непохоже.
Одно из двух: либо ашанне беспрепятственно и открыто шныряют туда-сюда, либо про них вообще ничего никто не знает. Регис не проявлял ни интереса, ни беспокойства, только терпеливое спокойствие. Борьба за существование на родной планете Вэла, делала людей подозрительными. Он никогда не подходил к человеку без применения своего дара. В сельской местности у каждого в прихожей стояло ружье, и топор ночевал под подушкой. В городах было чуть легче, но все население находилось под чутким присмотром властей. Мысли о городе вызвали в гении дрожь.   
Протянутая рука словно говорила: идем со мной, а улыбка уверяла: не бойся. Вэл доверчиво вложил в ухоженную руку врача свою лапку размером с лопату и поднялся со скамейки. Лайт свернул отчет и снова сунул его за ремень брюк, потом он разберется что к чему, когда окончательно восстановит силы. Он прислушался к Регису, то есть принюхался; он был чуть- чуть встревожен, но не до такой степени, чтоб опасаться его. К счастью, самоуверенность гения не покидала никогда: одурманить мужчину -  в случае крайней необходимости - он всегда успеет.  Вэл чувствовал какие-то знакомые запахи, так иногда пахло в лаборатории его отца. «То ли медикаменты, то ли химические соединения, что, собственно, одно и то же. Значит, ты либо врач, либо ученый. Точно врач, ученые все сумасшедшие, взять хоть моего отца, а этот вон какой заботливый…» Парень с теплотой посмотрел на мужчину. Ему было все равно куда идти, любое движение – это перемены, а перемены -  всегда к лучшему.
Они шли через парк, и сметливый ум гения решил, что пора начать учить язык Терры.
- Регис, - тихо позвал он, дернув мужчину за рукав. С немым вопросом взглянул в глаза, указывая пальцем на хвостатого черно-белого зверька. Всю дорогу он тыкал то сюда, то туда, запоминая названия.
«Замечательная планета, а это небо…» Он задрал голову к верху, щурясь от солнца.
- На Ашанне такого неба нет, обычные люди не могут жить без куполов… и ветра нет, только жара и радиация. Ты пробовал радиацию на вкус, она – сладкая…
Он обвел широким жестом вокруг и продолжил:
- А здесь чисто.